Ратч ("Несчастная")

Смотри также Литературные типы произведений Тургенева

Надворный советник; "по кличке Иван Демьяныч", в крещении — Иоганн-Дитрих; богемец-чех из древней Праги, Р., коренастый, плотный, с молочно-белесоватыми глазами на избура-красном лице, с настоящей шапкой седых курчавых волос; состоял преподавателем в кадетском корпусе, давал частные уроки "по разным предметам: математике, географии, статистике, итальянской бухгалтерии, музыке и мифологии". "Лет тридцать как поселился в России, чуть ли не в тысяча восемьсот втором году, какой-то князь из-за границы вывез Р." "в качестве секретаря, скорее, надо полагать, камердинера". "Р. выражается по-русски бойко, залихватски, с вывертами и закрутасами, любит уснащать свою речь выражениями, подобными тем, которыми испещрены все ультранародные стихотворения князя Вяземского; сам называет себя "ветераном двенадцатого года" (во время пожара оставался в Москве и лишился всего имущества; говорят, Р. состоял в шпионах). При встречах со знакомыми "из раскрывавшегося рта Р., вместе с хохотом, вырывалось обычно какое-нибудь восклицание", на самом же деле он их, "надо полагать, посылал к черту". Р. "не говорил, а вопил". Играл на фаготе и в музыке себя "воображал столь высоко возвеличенным — шапка назад валится, и уже никакая критика до него досягать не может". Сам считает себя человеком добрым, но "от такого доброго человека хотелось скорее уйти". "С особенной насмешкой отзывался о жидах, желая этим оскорбить Сусанну". Одно время Р. состоял "чем-то вроде управляющего у Ивана Матвеича Колтовского", по приказанию последнего Р. женился "из-за денег" на матери Сусанны, которую не любил. Тогда "Р. имел вид постоянно суровый и старался прослыть за дельца". Сумел "попасть в большую милость к Семену Матвеичу и скоро получил место главного управляющего. С того времени появилась в нем веселость, проявилось это вечное хохотание". Он вообще умел приспособляться и к людям и обстоятельствам жизни. Когда Сусанна могла сделаться наследницей И. М. Колтовского, "на лице Р. изобразилось угрюмое смирение. "Видишь, дескать, я покоряюсь". "Когда же в бумагах И. М. не нашлось никакого завещания, ни одной строки, написанной в пользу Сусанны, все вдруг отхлынули от нее... О Р. уже нечего говорить". "Во время кратковременного фавора Сусанны у Семена Матвеича обращение Р. с ней приняло новый оттенок. Он начал прислуживаться, почтительно фамильярничать... когда же фавор прекратился, Р. внезапно усугубил свою суровость..." Он сумел "подделаться к своему патрону Семену Матвеичу, пытался подделаться и к Мишелю". Семен Матвеич называл Р. своим "исполнителем безответным", говорил о нем: "мой Аракчеев"; "когда, с самого приезда, Семен Матвеич начал тыкать" Р., тот "умильно глядел С. М." "в губы, сиротливо склонял голову набок и добродушно смеялся, как бы желая сказать, весь тут, весь ваш". Р. "ненавидел" Сусанну и мстил ей всю жизнь за то, что она не захотела просить за него у Ивана Матвеича, когда Ратч "был уличен в утайке значительной суммы, во взятке с купца". "Я тебе этого не забуду", — говорил он. "И он мне этого не забыл, — пишет Сусанна". "Уморил девку", как кричал на поминках по Сусанне рыбный торговец. По завещанию Колтовского, "в случае смерти Сусанны пенсия, назначенная ей Колтовским, должна перейти к г-ну Р. Однако это не мешало многим называть Р. "патриотом и душой общества", хотя и полагали, что от Р. "можно ожидать всего". Собственный сын Виктор считал его "жидомором".